topmenu
მთავარი
ეპარქიები
ეკლესია-მონასტრები
ციხე-ქალაქები
უძველესი საქართველო
ექსპონატები
მითები და ლეგენდები
საქართველოს მეფეები
მემატიანე
ტრადიციები და სიმბოლიკა
ქართველები
ენა და დამწერლობა
პროზა და პოეზია
სიმღერები, საგალობლები
სიახლეები, აღმოჩენები
საინტერესო სტატიები
ბმულები, ბიბლიოგრაფია
ქართული იარაღი
რუკები და მარშრუტები
ბუნება
ფორუმი
ჩვენს შესახებ
რუკები

 

Пиотровский Б. Б. Археология Закавказья с древнейших времен до I тысячелетия до н.э. - Эпоха бронзы (2)

< უკან დაბრუნება

Пиотровский Б. Б.

Археология Закавказья с древнейших времен до I тысячелетия до н.э.

Культура эпохи бронзы (X-VII вв. до н. э.)

Еще 20 лет тому назад древнейшими памятниками культуры в Закавказье признавались могильники "бронзового века". Этапы древнейшей истории Закавказья, рассмотренные в предшествующих лекциях, выявлены лишь работами советских археологов, и моим слушателям вероятно трудно себе представить, что когда я в 1930 г. окончил Университет и приступил к научной работе по археологии Кавказа, то никакого представления о неолите, медном веке и блестящей культуре раннего периода эпохи бронзы еще не было. Дата памятников типа Кизилванкского могильника, глубокая древность которых чувствовалась интуитивно, еще не была установлена. В то время в науке господствовала теория, согласно которой металлургия была принесена на Кавказ миграционной волной с Востока в уже готовом виде, на переходной фазе от бронзовой металлургии к железной. Эта теория возникла на первых шагах археологического изучения Кавказа, была постулирована V Всероссийским археологическим съездом и продолжает жить еще до сего времени в иностранной археологической литературе. В 1881 г., во времена V археологического съезда, действительно, особой славой пользовались богатые могильники бронзового века в Кобани (Осетия), около Мцхета (Грузия) и Редкий лагерь (Армения), которые признавались за самые ранние памятники кавказской археологии, что и предопределяло поиски тех "прародин", где якобы создавалась культура, принесенная на Кавказ. Эта теория вполне соответствовала методологическим установкам исторической науки конца XIX в., переоценивавшей значение миграций в процессе развития человеческой культуры. Р.Вирхов и Э.Шантр, деятельные участники V археологического съезда, считали, что металлургия была принесена на Кавказ из Центральной Азии. Необоснованность этого положения совершенно ясна: Центральная Азия в 80-х годах XIX в. не была еще затронута археологическими исследованиями, и получалось, что одно неизвестное объяснялось при помощи другого неизвестного. Ж. де-Морган в 1889 г., разделяя широко укоренившееся мнение, допускал для Старого Света только один центр металлургии, а именно Южный Китай, и полагал, что именно оттуда, через Центральную Азию, металлургия проникла на Кавказ. Г.Мортилье считал более вероятным очагом первой обработки металла Индию, а Монтелиус - юго-западную Азию. В 1922 г. Морган, под влиянием своих работ в Иране, изменил старую точку зрения и очаг металлургии, распространившийся позднее в Закавказье, перенес в Переднюю Азию, к северу от Элама. Все отмеченные теории имели общие корни, зарождение культуры они видели на Востоке, и это положение приводило даже к тому, что египетская культура признавалась принесенной в Африку одной из миграционных волн. В конце XIX в. М. Гернесом была отмечена близость металлических изделий Кавказа с таковыми же из Западной Европы, что определило иной ход миграционных исканий, опять-таки стоявший в тесной связи с общими методологическими установками исторической науки того времени, в частности, с установками индо-германского направления. Представитель венской этнологической школы Г.Вильке, считая дунайскую металлургию более древней, чем кавказскую, миграционную волну направил с Запада. Он полагал, что металлургия бронзы была принесена на Кавказ арийцами, продвигавшимися из придунайских стран по северному побережью Черного моря или же по черноморскому побережью Малой Азии. Некоторые ученые, немцы по происхождению, зашли еще дальше и объявили осетин, в стране которых обнаружена древнейшая из им известных культур на Кавказе - кобанская культура, народом германского происхождения. Археология явно отставала от исторической науки и этнографии, в которых уже признавалось исследование стадиальности. Археологи совершенно не ставили даже вопроса о том, что одинаковые этапы развития человеческой культуры могут создать одинаковые формы предметов материальной культуры. Все приведенные выше теории выявляют недостаточное знание археологического материала и основываются на предвзятых взглядах и на чрезвычайно общих, формально-типологических сопоставлениях. Неубедительность и вздорность их в настоящее время настолько ясна, что нам трудно поверить в серьезное к ним отношение. Когда были подведены итоги археологическим исследованиям Кавказа, открывшим новые памятники, значительно более раннего периода, чем знаменитые высококачественные бронзовые изделия из могильников "эпохи бронзы", когда на их основании был установлен древний, самостоятельный процесс развития металлургии на Кавказе,- все миграционные теории лишились даже внешних, призрачных оснований и рухнули.

 

Табл. 4. Бронзовые предметы из западного Закавказья. Наконечники копий, кинжалы и топор с рукояткой из Абхазии (по М.М.Иващенко и А.Л.Лукину); фибула, спиральная трубка и мотыжка из клада около сел.Джвари на Ингуре (по А.А.Иессену); топор и топор-секира из клада у крепости Мехчис-цихе (Музей антропологии и этнографии Академии Наук СССРУ.

Археологические работы последнего десятилетия в Закавказье, посвященные памятникам позднего неолита и медного века, открыли недостававшее начальное звено общей цепи развития кавказской металлургии, которое рассматривается нами как закономерный процесс, стоящий в связи с общим развитием культуры и имеющий свои характерные черты в отдельных меднорудных районах Закавказья. В человеческом обществе на территории Закавказья на рубеже II и I тысячелетия произошли существенные изменения по сравнению с предшествующим временем. Быстро развивавшиеся скотоводство и земледелие. Отделились друг от друга. Некоторые племена стали заниматься преимущественно скотоводством, в то время как у других преобладало еще земледелие. Скотоводческие племена, использовавшие высокогорные пастбища, были богаче, и они становились во главу союзов племен, усиливая это крупное общественное разделение труда. Особое развитие получили также ремесла: изготовление металлических предметов (орудий и оружия), гончарное дело, ткачество, обработка дерева и др. Ремесла, требующие специальных навыкав, постепенно отделялись от хозяйства племени, и вследствие этого произошло еще второе разделение труда - выделение ремесла. Металлургия этого этапа развития общества была тесно связана с сырьевой базой, рудными месторождениями в горных районах, и поэтому бурный расцвет ремесленной обработки металла был связан со скотоводческими племенами. Древние могильники начала I тысячелетия, открытые в горах, показывают высокое развитие металлургии, и исключительное качество металлических изделий привлекло особое внимание археологов к этим памятникам. Богатые меднорудные районы Закавказья (Аджарский, Аллавердский, Белокано-Кахетинский, Дилижанский, Кедабекский, Нагорно-Карабахский и Зангезурский) имели исключительное значение для развития культуры Закавказья. Металлургия Кавказа, неразрывно связанная с переднеазиатской, все же в истории древнего Востока была периферийной и в значительной мере самостоятельной. Кавказ был обеспечен не только медной рудой, но и необходимыми приплавами к меди - оловом и сурьмой. И если сурьма находилась в пределах самого Кавказа и являлась древнейшим приплавом к меди, то олово могло доставляться из самых ближних, соседних с Закавказьем областей. На основании археологических исследований выявляется несколько районов закавказской (металлургии, характеризующихся определенными формами бронзовых изделий. Такими основными районами закавказской металлургии были:

  1. западная Грузия,
  2. центральная и восточная Грузия,
  3. центральное Закавказье (Армения)
  4. западный Азербайджан
  5. междуречье Куры и Аракса.

Несколько особняком стоят районы Талыша и Зангезура.

Первый из указанных районов охватывает значительную территорию юго-восточного побережья Черного моря, Западную Грузию и Северную Осетию. Эта группа памятников характеризуется бронзовыми изделиями, аналогичными материалу из Кобанского могильника, являвшегося одним из самых северо-восточных могильников, представляющих культуру, с древнейших времен связывавшую Закавказье с Северным Кавказом. На юге эта культура охватывает также некоторые районы Турции, в частности Лазистан.

Второй район археологических памятников соответствует центральной Грузии и характеризуется материалом из Самтаврского могильника, который по праву может считаться наиболее изученным памятником древней культуры Закавказья. Некоторые своеобразные формы дают бронзовые предметы из Кахетии, но этот район еще недостаточно изучен для того, чтобы его выделять особо, что вероятно потребуется в ходе дальнейших исследований.

Третий район закавказской металлургии, связанный с Аллавердскими меднорудными месторождениями, хорошо представлен могильными памятниками, расположенными по рекам Дебед и Памбак. Большой археологический материал дали раскопки Ворнакского (Акнерского) могильника, могильников у холма Такаворанист, около Кировакана и на склонах горы Арагац. Бронзовые изделия этого района близки к тем, которые известны из центральной Грузии, с той только разницей, что предметы кобанского типа встречаются здесь крайне редко, гораздо реже, чем восточногрузинские, что подчеркивает большую обособленность этого района. Древности побережья оз.Севан занимают промежуточное положение между комплексами предметов центрального и восточного Закавказья.

Четвертый район древней закавказской металлургии, связанный с медными рудами Кедабека, также имеет много черт, связывающих его с центральным и восточным Закавказьем. Древности этой группы представлены раскопками могильников и обследованием циклопических крепостей.

Наконец, пятый из отмеченных районов, междуречье Куры и Аракса, заключает две группы хорошо изученных памятников Кировабадского района (бассейн р.Гянджи) и Нагорного Карабаха, богатого медными рудами.

Памятники Нагорного Карабаха, особенно Арчадзорский и Ходжалинский могильники, отражают реальные связи с древним Востоком, осуществлявшиеся, по-видимому, через те области Закавказья (в частности, через Севанский район), которые входили в состав Ванского царства. Археологическое изучение памятников эпохи бронзы в Закавказье, краткого, но блестящего периода древнейшей истории Кавказа, охватившего первые четыре века I тысячелетия до н.э., освещает один из важнейших этапов первобытнообщинного строя Кавказа. Это был период интенсивного развития территориально ограниченных культур горных племен, связанного с использованием рудных богатств и горных пастбищ. Скотоводство, широко использовавшее естественные условия страны, переживало значительный подъем, и освоение летних высокогорных пастбищ, иногда выше 2 км над ур. м., достигло в эпоху бронзы своих пределов. Рост скотоводства содействовал также окончательному установлению патриархальных отношений в обществе Закавказья, основной ячейкой которого становится патриархальная семья. Ввиду того, что закавказские поселения эпохи бронзы изучены еще далеко недостаточно, археологи принуждены для исследования общественных отношений пользоваться материалом из могильников. Могильники эпохи бронзы представляют громадное разнообразие по своим формам, что лишний раз подчеркивает территориальную ограниченность и обособленность племен. Погребение производилось или в грунтовых ямах или в каменных ящиках, иногда в склепах, без курганной насыпи или же с насыпью, которая, в свою очередь, бывает чрезвычайно различной. В этот период преобладают одиночные погребения, хотя встречаются и коллективные. В некоторых могилах встречаются по два скелета - мужской и женский, где основным, по-видимому, является захоронение мужчин. Одиночные женские погребения обычно беднее мужских и не имеют больших курганных насыпей. В могилу вместе с погребенными клались различные предметы: глиняная посуда с пищей, бронзовое оружие, украшения, которые, по религиозным верованиям того времени, нужны были погребенному и после смерти. Этот обычай класть в могилы вещи умершего очень помогает в настоящее время археологам при изучении древнего человеческого общества. Могильники эпохи бронзы четко выявляют также имущественное неравенство не только отдельных семей или родов, но также и целых племен. Существуют отдельные могильники, отличающиеся относительным богатством. Такими могильниками представляются, например, курганные поля Нагорного Карабаха, где обнаружено большое количество золотых изделий, редко встречающихся в Закавказье. Возможно, эти племена вели систематический обмен с урартами или же с племенами, жившими к югу от Аракса. За большинством золотых изделий, там обнаруженных, следует признать переднеазиатское происхождение (золотая цилиндрическая печать с изображением животных, украшение в виде головки льва, бусы), что подтверждается также находкой в Ходжалинском могильнике агатовой (сардониксовой) пронизки в виде бутона цветка с клинообразной надписью, содержащей имя ассирийского царя Ададнирари. В обстановке разложения доклассового общества обмен часто заменялся насильственным захватом и грабеж становился своеобразной формой "производства". В первую голову насильственному захвату подвергался именно скот, а также пастбища. За скот и пастбища между отдельными племенами происходила непрекращавшаяся борьба. Эта постоянная военная обстановка иллюстрируется большим количеством оружия, найденного в закавказских могильниках начала I тысячелетия до н.э. В мужских могилах предметы вооружения (мечи, кинжалы, наконечники копий и стрел, булавы и др.) встречаются обычно, и количество таких предметов может считаться показателем общественного положения погребенного. В некоторых районах Закавказья (Арагац, Севанский район, западный Азербайджан и Триалети) поселения того времени приняли вид крепостей, называющихся, вследствие мощности их кладки "циклопическими". Нижние части их стен сложены из громадных грубо обработанных каменных глыб, верхние же части, обычно не сохранившиеся, представляли кладку из сырцового кирпича. Этим именно объясняется небольшая высота (от 2 до 4 м) и ровный верхний край каменной стены. Для закладки крепости, обычно, выбирался высокий холм, господствующий над окружающей местностью, но связанный для целей водоснабжения, седловиной с окрестными возвышенностями, имеющими родники, горные речки или ручьи. Крепости раннего типа имеют только одну цитадель (возвышенность, огражденную циклопической стеной), за пределами которой располагалось селение. Таким образом, цитадель служила местом убежища населения и скота при приближении врагов. В более поздних крепостях стеной обносится уже все поселение целиком, и цитадель оказывается заключенной в общую ограду, а с течением времени она становится местом жительства выделившейся верхушки общества. Археологические карты отдельных районов Закавказья показывают, что распространение циклопических крепостей не совпадает с распространением курганных могильников. В Шамхорском районе, где встречено особенно большое количество крепостей, курганы имеются в незначительном количестве, в то время как в Кировабадском районе и Нагорном Карабахе, где курганные могильники обычны, циклопические крепости не встречаются вовсе. В севанском же районе, имеющем характер промежуточного, наличны и крепости и курганы. Это обстоятельство нельзя, по-видимому, объяснить лишь естественными условиями - наличием строительного материала-оно, по-видимому, свидетельствует о племенном различии населения этих районов. Для района центрального Закавказья характерны циклопические крепости; в междуречье Куры и Аракса встречены в большом количестве курганы; Севанский район содержит памятники обоего рода; но стоит лишь через Селимский перевал спуститься на юг, в Даралагез, как мы не встретим больше ни циклопических крепостей ни курганов. Однако далее к югу, в Нахичеванской АССР опять имеются циклопические сооружения, иногда очень внушительные по своим размерам (Оглан-кала, Гяур-кала и др.). Частые военные столкновения, характерные для стадии развития человеческого общества в бронзовом веке, что подтверждают и циклопические крепости, являвшиеся в некоторых районах Закавказья основным видом поселения, - доставляли большое количество пленных, многие из которых становились рабами. В курганах, главным образом восточного Закавказья, неоднократно встречались захоронения рабов или пленных в могиле вождя племени. На юго-западном побережье оз. Севан, около сел. Адиаман раскопан курган, содержавший склеп. В склепе была помещена запряженная быками деревянная повозка, на ней покоился погребенный, для которого, и была предназначена могила. Вокруг повозки в полном беспорядке лежали 13 человеческих скелетов, принадлежавших, по-видимому, военнопленным или рабам, убитым при погребении вождя. Около быков обнаружен лежащий ничком скелет человека-погонщика, также убитого при погребении. Помещение убитых военнопленных и рабов в могилу вождя обнаружено и в курганах Нагорного Карабаха. В 1897 г. у сел.Ахмахи раскопаны курганы, в могилах которых основной погребенный был положен в вытянутом положении на спине, а сопровождающие его - в сидячем. Так, в кургане №3 находилось восемь скелетов в сидячем положении, в кургане №1 - три, а в кургане №2 - два. Обращает на себя внимание то обстоятельство, что скелеты всех этих сопровождающих и по антропологическим признакам существенно отличались от "хозяев" могил. Такие примеры в археологии восточного Закавказья не единичны. Они ставят не только весьма важный для истории древнейшего Закавказья вопрос о рабском труде, но также и об источнике этой рабочей силы. Не исключена возможность, что рабами становились пленные, захваченные в районах к югу от Закавказья. Но не всегда "хозяев" могилы сопровождали преданные смерти рабы, в некоторых случаях это были дружинники, сопутствовавшие умершему вождю племени. Так, например, в большой могиле Арчадзорского кургана №1, кроме погребения костяка в вытянутом положении, окруженного большим количеством предметов, находились три других костяка в скорченном (или же сидячем?) положении. Они имели бронзовые шлемы, оружие, бронзовые вилы и конские удила. Такие предметы вряд ли могли быть положены с рабами. В обществе первой четверти I тысячелетия до н.э. наблюдается, таким образом, интенсивный процесс разложения первобытнообщинного строя, в нем уже отчетливо заметна нарождающаяся классовая дифференциация, усилившаяся после того, как области южного Закавказья вошли в состав государства Урарту.

Литература

Иессен А. А. Древнейшая металлургия Кавказа и ее роль в Передней Азии. III Межд. конгр. по иранск. искусству и археологии,. 1935, Изд., Акад. Наук СССР, 1939, стр.91-103.

Иессен А. А. К вопросу о древнейшей металлургии меди на Кавказе. Изв. ГАИМК, вып.120, 1935, стр.7-237.

Куфтин Б. А. Археологические раскопки в Триалети, I, 1941.

Мещанинов И. И. Циклопические сооружения Закавказья. Изв. ГАИМК, XIII, вып.4-7, 1932.

Пиотровский Б. Б. Эпоха меди и бронзы в Закавказье. История СССР, ч.I, Изд. Акад. Наук СССР, 1939 (на правах рукописи).


Памятники культуры эпохи бронзы

Среди памятников древности, которыми так богато Закавказье, широкой популярностью пользуются древние могильники первой половины I тысячелетия до н.э., раскопки которых дали громадное количество высококачественных бронзовых предметов, обогативших центральные и местные музеи. В 90-х годах прошлого века, на ежегодных выставках Археологической комиссии вызывали особый интерес коллекции древностей из закавказских раскопок, и они, как наиболее заслуживавшие внимания, обычно поступали в Эрмитаж и Исторический музей. Вследствие того, что при "удачных" раскопках древних могильников можно было без большой затраты труда получить интересные и хорошо сохранившиеся бронзовые предметы древнего искусства, - раскопки могильников бронзового века и стали основным видом деятельности археологов Кавказа. Лишь сравнительно в недавнее время, когда археология. Закавказья постепенно утратила прежние и весьма характерные черты кладоискательства, в круг работ археологов вошли места древних поселений, изучение которых раскрывает различные стороны жизни древнейшего населения Закавказья; но все же коллекции древностей из могильников, количественно значительно превышающие материалы из древних поселении, остаются до сего времени основным источником изучения древнейшей культуры Закавказья. В предыдущей лекции отмечена неравномерность археологического изучения отдельных районов Закавказья, что значительно затрудняет выявление общей картины взаимосвязанного развития культуры древних племен, населявших Закавказье. Было указано также, что археологические работы позволили нам выделить пять основных районов Закавказья, связанных с рудными месторождениями и характеризующихся определенными формами бронзовых изделий. В действительности число таких районов, имеющих некоторое своеобразие культуры, соответствующее определенным племенным объединениям древнейшего Закавказья, значительно больше, и дальнейшие археологические исследования, несомненно, дадут нам возможность углубленной детализации наших знаний относительно культуры эпохи бронзы в Закавказье. Особое своеобразие представляет археологический материал эпохи бронзы западного Закавказья, ставший известным около 20 лет тому назад (работы В. И. Стражева, М.М.Иващенко, А.Л.Лукина). Одинаковые формы бронзовых изделий, характеризующих эту культуру, называемую "колхидской", соответственно племенам колхов, упоминаемым античными источниками, встречаются по всему черноморскому побережью Закавказья и на территории Западной Грузии (Абхазия, Мегрелия, Гурия, Аджария, Имеретия, Лечхуми и Рача). На юге эта культура распространяется за пределы СССР в Лазистан, а на севере захватывает район северной Осетии, где в 1869 г. и был открыт знаменитый могильник в сел. Кобан, указывающий на развитие культуры эпохи бронзы этого района в теснейшей связи с Закавказьем. На взаимосвязанность древних культур западных частей северного Кавказа и Закавказья указывают также и материалы более ранней поры, как, например, предметы из раскопок могильника в Сачхери, обнаруживающие близкое сходство с северокавказскими, причем некоторые находки позволяют нам установить и места древних перевалов. Так, в верхней Раче, у сел.Геби, Г.Гобеджишвили раскопал могильник развитой эпохи бронзы, в котором были найдены древне-египетские навкратийские скарабеи, подобные обнаруженным В.Ф.Миллером по другую сторону Кавказского хребта, в верховьях рек Чегема и Баксана. Находки таких предметов далекого междуобщинного обмена являются хорошими показателями путей, связывающих отдельные районы Кавказа. В Абхазии могильники бронзового века известны по случайным находкам, доследованным археологами. Первая из таких находок имела место в сел. Приморском (Петропавловке) Гудаутского района. Там было обнаружено погребение в крупном глиняном сосуде с бронзовыми предметами, весьма схожими с найденными в Кобанском могильнике (топор, фибулы, украшения в виде спиралей и др.). В 1930 г. подобные захо решения в крупных сосудах были случайно открыты в сел, Эшери около Сухуми. Сосуды, высотою около метра, украшенные грубым рубчатым узором, образующим рисунок в виде треугольников, были установлены на плоских известняковых плитах. В них, кроме человеческих костей, находилось большое количество бронзовых предметов и сердоликовые бусы. Из числа древних изделий особый интерес представляют топор кобанского типа е металлической рукояткой длиною в 29 см, кинжалы с черенками для прикрепления рукояток, наконечники копий с короткой листовидной частью и длинными втулками, браслеты и различные украшения, в частности биконические бусы. Большинство из обнаруженных в Эшерском могильнике бронзовых предметов имеет близкое сходства с предметами из Кобани.

Табл. 7. Предметы из могильников бронзового века, раскопанные в Закавказье. Бронзовые мечи, кинжалы, наконечники, копья и украшения нижней части древка копья, фибула, плоский топор, топор-секира, наконечники стрел, обсидиановый наконечник стрелы (Государственный Эрмитаж).

Захоронения в глиняных сосудах не были единственным видом погребений бронзового века в Абхазии. В 1929 г. в пос.Аагста (сел. Мугудзырха) при земляных работах было открыто древнее грунтовое погребение, давшее несколько бронзовых топоров кобанского типа, массивные бронзовые кольца, конические украшения с фигурками животных, биконические бронзовые бусы и бусы из сердолика. При обследовании абхазских дольменов выяснилось также и то обстоятельство, что в течение чрезвычайно длительного времени они использовались как погребальные сооружения и содержали погребения, по своему инвентарю близкие к вышеотмеченным. Интересный материал, связывающий культуру бронзы Западной Грузии с северокавказской и юго-восточной частью Причерноморья (находка в Орду), дают также клады бронзовых изделий, находимые обычно в металлических или глиняных сосудах. В качестве примера таких находок можно привести клад, найденный в 1903 г. около сел. Джвари (на р.Ингур). В него входили следующие бронзовые предметы: топор и крупная фибула с массивной дужкой, тождественные кобанским изделиям, гривна, браслет, спиральная трубка и характерная для западной Грузии мотыжка подтреугольной формы с круглым отверстием для рукоятки. В 1896 г. при распашке участка у развалин крепости Мехчис-цихе (сел.Мерс, Карсской области) был обнаружен клад, в котором кроме бронзовых топоров кобанского типа находились также топоры-секиры, характерные для культуры эпохи бронзы центрального Закавказья. Состояние археологического изучения эпохи бронзы Западного Закавказья не позволяет точно датировать открытые там памятники, которые, по-видимому, доживают, сохраняя старую традицию, до середины и начала второй половины I тысячелетия до н.э. (например, богатое погребение, открытое на Бамборской поляне, в котором оказалось дно греческого чернолакового сосуда IV в. до н.э.). Основным памятником эпохи бронзы в центральной Грузии является древний могильник у монастыря Самтавро, около Мцхета, тот самый могильник, с раскопок которого в 1871 г., собственно говоря, и началась археологическая работа в Закавказье. Еще Ф.Байерн раскопал в Самтавро до 600 разновременных погребений, давших большой материал, характеризующий культуру эпохи бронзы и раннего железа В последующее время самтаврский могильник стал местом случайных небольших раскопок многих археологов и за ним упрочилась слава знаменитого памятника "кавказской доисторической археологии". В 1938 г. началось систематическое и планомерное изучение могильника, которое продолжается и доныне как работа одного из отрядов Мцхетской археологической экспедиции Академии наук Грузинской ССР (руководитель А.Н.Каландадзе). За семь лет работ экспедиции вскрыта значительная площадь самтаврского могильника, более чем 1.5 га, на которой обнаружено свыше 1800 древних разновременных погребений, относящихся к большому промежутку времени, от конца II тысячелетия до н. э. и до IV в. н.э., т. е. до средневековья. Такое длительное существование могильника позволяет нам с большой четкостью проследить хронологическое соотношение различных типов погребений, встречающихся и в других местностях Закавказья.

 

Табл. 5. Бронзовые предметы и железный наконечник копья с бронзовой обоймой из раскопок Самтаврского могильника в Грузинской ССР (могила 591, раскопки Ф.Бакерна).

В числе погребений эпохи бронзы в Самтавро встречаются отдельные погребения с большим количеством глиняных сосудов и бронзовых предметов, среди которых наряду с характерными для центрального Закавказья формами оружия (топоры-секиры) встречаются также отдельные бронзовые изделия западнокавказского (колхидского или кобанского) типа (топоры, кинжалы, плоские поясные пряжки и др.). В могилах, датируемых VIII-VII вв. до н.э., наряду с бронзовыми предметами, встречаются уже и отдельные железные, а именно наконечники копий и ножи. Характерным набором металлических изделий центральнозакавказского типа являются предметы одной из могил (№591), раскопанной Ф. Байерном, хранящиеся в Музее Грузии. В этой могиле было найдено два бронзовых меча, один массивный с тупым (вернее, обрубленным) концом, украшенный гравированными изображениями на лезвии, а другой, меньший по размеру, с острым концом. Первый тип меча, являвшийся рубящим оружием, весьма характерен для центрального Закавказья. В большом количестве мечи с обрубленным концом встречаются в Кахетии, именно, в междуречье Иоры и Алазани, отдельные экземпляры имеются в северной Армении (Ворнак, Узунлар). Другими характерными бронзовыми предметами являются массивный топор-секира и плоский тесловидный топорик, который иногда считается резаком для кожи. Кроме того, в могиле были обнаружены бронзовый пояс с простым выдавленным узором, плоские наконечники стрел, фибулы, подвески в форме оленей и другие мелкие бронзовые предметы. Из железных предметов в могиле №591 найден очень крупный наконечник копья с бронзовой обоймой на втулке. Обработка всего громадного материала, добытого раскопками в Самтавро, представляет совершенно исключительный интерес, так как она дает опорный материал при датировке других памятников древней культуры Закавказья. Именно с учетом данных самтаврских раскопок Б.А.Куфтин установил периодизацию могильников, иследованных им в Триалети (1937-1940 гг.). Могилы, одновременные к приведенному выше погребению из Самтавро, Б.А.Куфтин относит к поздне-бронзовой эпохе, ко второй ее стадии, представленной могильником у сел. Бешташени (у дороги в Сафар-хараба, на правом берегу р. Геряк, напротив древней крепости). Этот могильник состоял из групповых погребений и несколько более поздних по времени каменных ящиков. В групповых погребениях обнаружено большое количество бронзовых орудий и глиняных изделий, среди которых имеются также конические кубки на ножке, украшенные резным орнаментом, известные и в Самтавро. Из бронзовых предметов, найденных в Бешташенском могильнике, следует отметить топор и бронзовую пряжку, украшенную головой барана (оба предмета кобанского типа), кинжалы, наконечники копий, серпы, удила с роговыми псалиями, пластинчатые пояса. Особого внимания заслуживает бронзовый конический шлем, редко встречающийся в могильниках центрального Закавказья. В Бешташенском могильнике был найден также один железный кинжал, указывающий на то, что этот могильник следует отнести ко времени поздней бронзы и первому появлению железа, а хронологически - к доурартскому периоду, - повидимому ко времени, непосредственно ему предшествующему. К урартскому периоду в Триалети относится могильник в урочище Маралын-дареси, очень близкий к могильникам, раскопанным Ж.де-Морганом в Лори-Памбакском районе Армении. Памятники эпохи бронзы были исследованы и в других частях Грузии. Из наиболее значительных работ в этом направлении надо отметить раскопки Г.К.Ниорадзе (1937) на территории Дманисского могильника (могильник у "стекольного завода"), давшие материал, характеризующий культуру позднего периода этой эпохи. В Армении из числа древних могильников первой половины I тысячелетия до н. э. особой известностью пользуются могильники у сел.Акнер (Ворнак), между монастырями Ахпат и Санаин, и Редкий лагерь около Дилижана. Ворнакский могильник служит местом неоднократных работ, начиная с 1871 г. (раскопки А.Д.Ерицова, Н.Я.Марра и Е.С.Такайшвили), и на его территории было вскрыто большое количество разновременных погребений. Наиболее многочисленный материал дали работы Н.Я.Марра, оставшиеся неопубликованными, причем в археологической литературе при использовании материала из Ворнака к нему причисляются часто и предметы из раскопок Н. Я. Марра в том же 1893 г. на Арагаце (Кафтарлу, Парнигег). Для хронологического разделения погребений Ворнакского могильника важное значение имеют материалы Е.С.Такайшвили 1894 г., в которых отчетливо различаются два комплекса предметов, один (погр. №16), аналогичный комплексу предметов из Самтавро (погр. №591) и другой (погр. №5) -соответствующий могильникам VII-VI вв. до н.э. Лори-Памбакского района. К первому погребению относятся такие характерные предметы, как бронзовый меч с обрубленным концом, массивный топор-секира и тесловидный топор. В нем же были найдены железные наконечника копий и нож. Каменные формы для отливки топоров-секир были обнаружены на местах древних поселений у Ленинакана и около крепости Кармир-блур; обломок формы для плоского тесловидного топора был встречен на холме Муханнат-тапа (Ереван). Эти факты в полной мере документируют местное изготовление основных форм вооружения. Повсеместным распространенным видом могильного сооружения в Армении был каменный ящик, сложенный из плит различного размера. Наиболее крупные образцы таких сооружений встречены в могильнике Редкий лагерь. Три их стены и перекрытие сооружались из громадных каменных глыб, а четвертая стена, уже после погребения, закладывалась мелким камнем. В 1935 г. К.Кафадаряном в Кировакане были раскопаны крупные каменные ящики, часть которых содержала коллективные захоронения. Так, в могиле №3 находились три скелета взрослых, один детский скелет (все в скорченном положении) и полный костяк быка. В заполнении ящика, поверх погребенных было установлено 23 сосуда, а в могиле №1 количество глиняных сосудов достигало 36. На основании бронзовых предметов и форм керамики можно заключить, что кироваканские погребения древнее рассмотренных нами самтаврских и ворнакских, они, возможно, восходят к IX-VIII вв. до н.э. По-видимому, размер могильного сооружения и использование его для коллективного погребения являются показателем большей древности по отношению к каменным ящикам с одиночными захоронениями. Могилы в виде крупных ящиков, в которых были обнаружены типичные топоры-секиры, кинжалы с прорезной рукояткой, серпы и др., известны на горе Арагац (Такия). На горе Арагац известно также большое количество древних поселений-крепостей, стены которых сложены из громадных грубо обработанных каменных глыб. Возможно, что в некоторых случаях эта сохранившаяся циклопическая кладка являлась лишь цоколем, на котором покоилась стена из крупных сырцовых кирпичей, разрушившаяся без остатка. Около крепостей имеются древние могильники. Изучение этих интереснейших памятников строительства позволило выделить три основных группы:

крепости доурартского времени (Хаджи-Халил, Согутлу)

крепости урартского периода (Гулиджан)

крепости второй половины I тысячелетия до н.э. (Хором).

Подобные сооружения известны и в Севанском районе, где особенно четко выделяется группа крепостей урартского времени, связанная с клинообразными надписями (Нор-Баязет, Цовинар, Загалу). Раскопки древних могильников, преимущественно курганов, произведенные в Севанском районе Е.А.Лалаяном, дали громадный разновременный материал, к сожалению, обесцененный в значительной мере методикой работы. На западном и южном побережье озера были раскопаны большие земляные курганы, перекрывавшие каменные склепы с коллективными захоронениями (Нор-Баязет, Адиаман, Загалу). В могильнике около циклопической крепости у Загалу отчетливо различаются две разновременные группы курганов, причем более ранняя из них характеризуется полным отсутствием железных вещей. Несмотря на большие дефекты в документации предметов из раскопок Е.А.Лалаяна, изучение коллекций древностей Севанского района позволяет сделать определенные выводы. Западное и южное побережья оз.Севан, являвшиеся хорошо укрепленным путем из центральной Армении на восток, в частности, в Нагорный Карабах, - оказывается тем промежуточным районом, в котором сочетались и совместно развивались элементы культуры центрального и восточного Закавказья. Это прослеживается не только по формам металлических изделий, но и по типам самих погребальных сооружений. Особенно бросается в глаза близкое сходство курганов Севанского района с курганами Нагорного Карабаха. Только в этих двух районах Закавказья встречаются крупные курганы, перекрывающие каменные склепы, где кроме основного погребения того лица, для которого сооружалась могила, имеются еще захоронения сопровождавших его в могилу дружинников или же рабов. Такие погребения являются, по-видимому, стадиально более ранними, чем одиночные погребения в каменных ящиках, характерные для центрального Закавказья IX-VIII вв. до н. э. В восточном Закавказье по сравнению с центральным в этот период можно заметить также некоторое запаздывание развития техники, выразившееся хотя бы в позднем освоении железа. Такой несколько замедленный темп развития всей культуры восточного Закавказья находился, по всей вероятности, в зависимости от большей обособленности этого района и удаленности его от тех областей, которые испытывали сильное влияние стран древнего Востока и даже в течение некоторого периода входили в состав одной из таких стран, а именно, Урарту. Несмотря на то, что археологическое изучение древних памятников на территории Азербайджанской ССР началось с 90-х годов прошлого века, определенное представление о культуре эпохи бронзы мы имеем только для трех районов:

Шамхорского

Кировабадского

Нагорного Карабаха.

За последние годы в научный обиход вошли еще памятники, обнаруженные на территории строительства Мингечаурской ГЭС. В указанных районах культура эпохи бронзы была тесным образом связана с самостоятельно развивавшимися в Закавказье и имевшими свои сырьевые базы древними культурами. В ряде же других областей восточного Закавказья, как например, в Нахичеванской АССР, в Зангезуре и в Ленкорани, отчетливо наблюдается влияние иранской металлургии, имевшей своеобразные, отличные от Закавказья, формы металлических изделий. Это же отличие проявляется и в керамике. Первый из выделенных районов, Шамхорский, известный нам по работам В.Белька (1888-1890), А.А.Ивановского (1896) и др., имеет много черт, отличающих его от других частей восточного Закавказья и сближающих с областями центрального Закавказья. В первую очередь это отличие проявляется в основном типе могильных сооружений. Здесь основным видом погребальных памятников являются каменные ящики при полном отсутствии курганов с каменным склепом. Характерным типом погребений, так же как в Севанском районе, выступает укрепленное поселение - крепость со стенами циклопической кладки. Металлические предметы, наряду со своеобразием, обнаруживают близкое сходство с изделиями Кировабадского района и из Редкина лагеря (р. Акстафа), несмотря на их несомненно местное производство, что документируется находкой каменных литейных форм для топора-секиры. Наблюдается также проникновение некоторых металлических изделий, характерных для Кахетии. Таковы, цельно-отлитые кинжалы, наконечники копий с рельефными ободками на втулке и бронзовые подвески в форме птиц, подвешивавшиеся на длинных цепочках. Материалы из Кедабекского могильника выявляют и другие, весьма интересные связи, обусловленные межплеменным обменом. Е.И.Крупной отметил поразительное сходство одного из сосудов из погребения (№28), раскопанного А.А.Ивановским у сел.Кедабок, с сосудами из Дагестана и Грозненской обл. (раскопки В.И.Долбежева в Каякенте, А.П.Круглова в Хорочое и других местах), а также из районов северо-восточной Грузии (Лагодехи и Азербайджана (Кубинский район). Но эти связи не ограничиваются сходством одной только керамики, уже давно было отмечено широкое распространение в гарном Кавказе и в Закавказье изделий из сурьмы, главным образом одинаковой формы пронизок. Древности Кировабадского района давно были известны по раскопкам 1899-1903 гг., произведенным Э.Реслером и Г.О.Розендорфом. Ими был собран значительный материал, дополненный работами последующих лет. Характерным элементом культуры района является весьма своеобразная керамика черного цвета, украшенная вырезанными и заполненными белой массой прямолинейными узорами, а иногда и композициями фигур людей и животных. Эта керамика дает чрезвычайно важный изобразительный материал для изучения древних религиозных представлений. Она распространена преимущественно в междуречье Куры и Аракса, встречается и в Шамхоре, но за пределы Восточного Закавказья, в основном, не выходит. Особенно большую работу по археологическому обследованию названного района провел Я.И.Гуммель. Его многолетние исследования на ханларском курганном поле дали возможность выделить различные группы памятников в их хронологической последовательности. Совершенно исключительное значение для изучения древнейшей истории Закавказья имеют раскопки Я.И.Гуммеля на территории поселения эпохи бронзы, открытого им около Ханлара. Исследование жилищ дало громадный вещественный материал и многочисленные органические остатки, освещающие хозяйство этого древнего периода. В 1930 и 1931 гг. около Ханлара (б.Еленендорф) Я.И.Гуммелем были раскопаны два больших кургана, содержавших коллективные погребения эпохи бронзы с богатейшим инвентарем. Бронзовые предметы из этих двух курганов отражают связи не только с северным, но и с южными районами.

Табл. 6. Бронзовые предметы из курганов восточного Закавказья. Меч и подвеска с фигурками птиц из кургана, раскопанного около Ханлара (по Я. И. Гуммелю); остальные предметы из раскопок Э. Реслера в районе Арчадзора в Нагорном Карабахе (Государственный Эрмитаж).

Многочисленные подвески в виде птиц или колокольчиков на длинных цепочках имеют ближайшее, до мелких деталей, сходство с такими же предметами из восточной Грузии, в то время как оружие, в частности кинжал с деревянной рукояткой, украшенной бронзовыми гвоздиками, и крупный кинжал с деревянными накладками на рукояти, имеет полное соответствие в могильниках Нагорного Карабаха. Раскопками курганов около Шуши в 1892 г. начал Э. Реслер свою блестящую деятельность по изучению древних памятников Нагорного Карабаха, продолжавшуюся до 1897 г. В 1893 и 1894 гг. в Арчадзоре Э. Реслер раскопал два больших кургана, содержавшие погребения вождей племен с большим количеством предметов, среди которых были и золотые изделия, редкие для Закавказья. Одновременно с раскопками в Арчадзоре он начал исследование могильника у сел.Ходжалы, существовавшем длительное время, о чем свидетельствуют пять разновременных типов курганов и большое количество могил в виде каменных ящиков. В 1895 г. в одном из погребений Ходжалинского могильника была обнаружена агатовая пронизка с именем ассирийского царя Ададнирари. В 1926 г. в Ходжалах работала экспедиция общества изучения Азербайджана, под руководством И. И. Мещанинова, целью- которой являлось уточнение данных раскопок Э. Реслера и исследования курганов для их хронологической классификации. И при дальнейших работах советских археологов Азербайджанской ССР (И. Джафар-заде, С. Казиев и др.) материалы из Ходжалинского могильника рассматриваются как имеющие ориентировочное значение. Памятники Народного Карабаха четко отражают связи местной закавказской культуры с переднеазиатским миром или же с Ираном. В этом именно районе в могилах начала I тысячелетия до н.э., в отличие от всего Закавказья, было найдено сравнительно большое количество золотых предметов. В Арчадзорском кургане (№2) была обнаружена цилиндрическая печать из листового золота с изображением животных, предмет, отражающий несомненные связи с Передней Азией. В Ходжалинском могильнике золотые предметы были найдены в курганах №№ 11, 14 и 20. В последнем кургане особый интерес представляет обломок полой золотой вещицы, украшенной головкой льва, которую следует безоговорочно считать привезенной из более южных областей. Чрезвычайно важные археологические результаты дали раскопки в Мингечауре, начавшиеся в широких масштабах в 1946 г. Там среди семи разновременных видов погребений встречаются групповые могилы и курганы эпохи бронзы с характерными предметами, большими бронзовыми мечами, топорами-секирами, кинжалами и обсидиановыми наконечниками стрел. В погребениях этой группы встречается также черная керамика с резными рисунками, заполненными белой массой. Приведенный обзор памятников эпохи бронзы в Закавказье не может претендовать даже на относительную полноту. Я касался преимущественно того материала, который уже опубликован и вошел в научный обиход, но многие еще коллекции древностей ждут научной обработки. Ежегодные археологические работы в Закавказье доставляют новый материал, дающий характеристику не отмеченных мною районов, открывающий новые своеобразные формы культуры эпохи бронзы в Закавказье. Суммарный обзор памятников с целью показать их большое разнообразив при общих основных чертах и являлся основной задачей настоящей лекции. После этого обзора перейдем к рассмотрению отдельных элементов закавказской культуры IX-VII вв. до н.э.

Литература

Западная Грузия

Иващенко М. М. Исследование архаических памятников материальной культуры в Абхазии, Тбилиси, 1935.

Иващенко М. М. Материалы к изучению культуры колхов. Мат. по ист. Грузии и Кавказа, II, Изд. Акад. Наук Груз. ССР, 1941.

Лукин А. Л. Материалы по археологии Бзыбской Абхазии. Тр. Отд. ист. первобытн. культ. Гос. Эрмитажа, I, 1941, стр. 17.

Стражев В. И. Бронзовая культура в Абхазии. Изв. Абх. научн. общ., IV, 1926, стр. 106.

Центральная Грузия

Коллекции Кавказского музея, V, Тифлис, 1902.

Куфтин Б. А. Археологические раскопки в Триалети, I, 1941.

Ломтатидзе Г. Археологические раскопки в древней столице Грузии Мцхете), Тбилиси, 1945 (на груз. яз.).

Макалатия С. И. Древний могильник Плависмани. Вестник Музея Грузии, Тб., 1945 (на груз. яз.).

Ниорадзе Г. К. Дманисский некрополь и некоторые его особенности. (На груз, яз., с русским резюме). Вестн. Музея Грузии, XIV-B, 1947.

Ниорадзе Г. К. Земоавчальская могила. Вестн. Музея Грузии, VI, 1931.

Армения

Кафадарян К. Раскопки могильников в Кировакане. (На арм. яз.). Изв. Арм. фил. Акад. Наук СССР, 1941, №3-4.

Лалаян Е. А. Археологические раскопки в Ново-Баязетском уезде ССР Армении. Русск. антрополог, журн., XVII, вып.3-4, 1929.

Лалаян Е. А. Раскопки курганов в Советской Армении. (На арм. яз.). Ереван, 1931. Отчет Археологической комиссии 1893 и 1894 гг. (раскопки Н. Я. Марра и Е. С. Такайшвили в Ворнаке).

Азербайджан

Гуммель Я. И. Археологические очерки (сб. статей). Баку, 1940.

Гуммель Я. И. Погребальный курган (№ 1) около Бленендорфа Баку, 1931.

(Гуммель Я.) J. Hummel. Zur Archäologle AzerbeidŽans, Eurasia Septentrionalis Antiqua. 1938.

Джафар-заде И. Циклопические сооружения Азербайджана. Тр. Азерб. фил. Акад. Наук СССР, LV, 1938. Ивановский А. А. По Закавказью. Мат. по археолог. Кавказа, VI. 1911.

Казиев С. М. Об археологических раскопках в Мингечауре. Докл. Акад. наук Азерб. ССР, II, 1946, № 10.

Мещанинов И. И. Краткие сведения о работах археологической экспедиции в Нагорный Карабах и Нахичеванский край. Сообщ. ГАИМК, 1, 1926.

Отчеты археологической комиссии 1894-1904 гг. (раскопки Э. Реслера).

Пассек Т.С. и Б.А.Латынин. Очерк доистории северного Азербайджана. Изв. общ. обследов. и изуч. Азербайджана, №3, 1926.